Первые русские святые Борис и Глеб
Летом 1015 года умер князь Владимир. Никто из его окружения не ожидал такой скорой кончины князя. В Киеве воцарилось смятение. Но еще более поразила русский народ гибель его младших сыновей — Бориса Ростовского и Глеба Муромского. Их смерть последовала почти сразу после смерти отца. Это было злодейское убийство. Борис и Глеб пали жертвами преступления, совершенного по приказу их старшего брата Святополка.
Сколько злодейских убийств совершалось и совершается в мире! Борьба за власть унесла жизни многих людей как до, так и после Бориса и Глеба. Однако именно их гибель произвела огромное впечатление на древнерусское общество. Их посмертное почитание в короткие сроки распространилось по всей Руси, опережая церковное прославление.
О жизни братьев до их гибели нам известно немного. Они были самыми младшими из сыновей Владимира и, помимо славянских имен Борис и Глеб, имели христианские имена — Роман и Давид. Но об их последних днях жизни сохранилось более двухсот литературных памятников — житий, сказаний, летописей. Все это свидетельствует о том, что не мирское благочестие, а именно смерть стала причиной их прославления. В чем же народ русский увидел святость двух князей и смысл их христианского подвига?
Известие о смерти отца застала Бориса в походе на печенегов. Одолев врага, он возвращался к Киеву и дорогой узнал о намерении Святополка убить его, как конкурента на киевский престол. Борис решает не противиться брату, несмотря на уговоры дружины, которая после этого оставила его. Борис проводит ночь в своем шатре на молитве, ожидая убийц. Древний автор подробно останавливается на событиях этой ночи.
Борис размышляет о суетности мира и бессмысленности власти. Он напоминает себе об основных христианских добродетелях — смирении и любви. Но всего сильнее переживается Борисом мысль о мученичестве. Он вспоминает страдания святых мучеников Никиты, Вячеслава и Варвары, погибших от руки отца или брата. Утверждаясь в мысли, что вольное мучение есть подражание Христу, Борис дважды повторяет: «Если кровь мою прольет, мученик буду Господу моему». Однако древнерусский автор показывает не только желание Бориса принять мученический венец, но и ярко рисует всю трудность прощания Бориса с жизнью. Не только об умершем отце плачет Борис, но и о своей погибающей юности.
На рассвете сообщники Святополка ворвались в шатер Бориса и пронзили его копьями. Верный слуга, пытавшийся прикрыть князя своим телом, был убит на его груди. Завернув тело Бориса в шатер, на телеге его повезли в Киев. Под городом, увидев, что Борис еще дышит, два варяга добивают его мечами.
Второго брата, Глеба, убийцы настигают на Днепре. Святополк обманом вызывает его в столицу. Предупреждение брата Ярослава не останавливает князя. До последнего момента он не хочет верить в коварство Святополка. Завидев лодки убийц, Глеб «возрадовался душою, желая принять от них целование». Но поняв, что они пришли его убить, Глеб молит их о помиловании «юности своей».
Описание убийства Глеба пронзает сердце читателя острой жалостью. Юноша, почти мальчик, трепещет под ножом убийцы. Ни одна деталь храброго и добровольного принятия своей доли не смягчает ужаса этого убийства. По приказу убийц собственный повар Глеба перерезает ножом ему горло. Предсмертная мольба Глеба оканчивается его уверенностью, что всякий ученик Христов оставляется в мире для страдания, и всякое невинное и вольное страдание в мире есть страдание за имя Христово. Этот дух вольного страдания торжествует и в Глебе над его человеческой слабостью и желанием жить.
Тело князя было брошено на берегу, и лишь через несколько лет найдено Ярославом, который похоронил его рядом с Борисом.
Мученичество святых князей лишено всякого подобия героизма. Это не твердое ожидание смерти и не вызов силам зла, который столь часто слышится в страданиях древних мучеников. Напротив, идея жертвы, отличная от героического мученичества, выступает с особой силой. И подвиг двух юных князей заключался в том, что перед лицом смерти для каждого из них оказалось важным только одно — быть со Христом, быть как Христос. Русская Церковь не делала различия между смертью за веру во Христа и смертью в последовании Христу, особо почитая последнюю.
Подвиг непротивления злу стал национальным русским подвигом, подлинным религиозным открытием русского народа. Через святых страстотерпцев Бориса и Глеба, как через Евангелие, образ кроткого и страдающаго Спасителя вошел в сердце русского народа, как самая заветная его святыня.
Христианская кротость и смирение двух братьев помогали русскому народу в течение веков сохранять терпение и мудрость в самые трудные моменты истории.