Святитель Филарет Московский
Одним из крупнейших деятелей в истории как Русской Церкви, так и Российского государства ХIХ столетия был митрополит Московский и Коломенский Филарет (Дроздов). Соединив в себе качества церковного иерарха и ученого богослова, государственного мужа и подвижника благочестия, проповедника и поэта, святитель Филарет стоял в центре церковно-политических и общественных событий того времени. Говоря о проблемах церковных и государственных, он предлагал решения столь основательные, что не считаться с ними было просто невозможно. За всю свою долгую жизнь, святитель совершил такое неимоверное количество дел, что его именем названа целая эпоха в истории Церкви. Только одной Московской кафедрой святитель управлял почти полвека. К концу жизни авторитет Филарета был таков, что современники именовали его «митрополитом Всероссийским» или «природным Патриархом Русской Церкви».
Родился будущий святитель в 1782 году в священнической семье в древнем подмосковном городе Коломне и в крещении был назван Василием. Начав свое образование в Коломенской духовной семинарии, Василий Дроздов завершил его в Троице-Сергиевой лавре. Талантливого студента заметил престарелый московский митрополит Платон. В 1808 году он оставил Василия преподавателем поэтики и риторики в лаврской семинарии, уговорив принять монашество. Но не долго пришлось молодому монаху Филарету утешаться общением со своим учителем. Через год Филарет был вызван из тихой Троицкой лавры в северную столицу. Отныне молодому иноку всю дальнейшую жизнь предстояло сочетать подвиг внутренней духовной жизни с общественным служением.
В Петербурге Филарета очень быстро узнали и оценили. Слава проповеднического дара была постоянным спутником его служения, предваряя славу на всех других поприщах. «Это было всегда слово живое, мыслящее, вдохновенное размышление вслух, — вспоминает один из видных общественных деятелей той эпохи, — Проповедь у Филарета всегда была благовестием, и никогда не была только красноречием». Уже в 27 лет будущий святитель становится профессором богословия и церковной истории в Петербургской духовной академии, а через год ее ректором. «Филарет был блестящим и вдохновенным педагогом, — вспоминали о нем студенты, — когда часы его лекций кончались, у нас всегда оставалось великое усердие слушать его еще более и более». За несколько лет молодому профессору пришлось прочесть и обработать почти полный курс богословских наук. «В истории русского богословия нового времени Филарет Московский был первым, для кого богословие вновь с времен древних стало задачей жизни, ступенью духовного подвига. Он не только богословствовал — он жил, богословствуя», — пишет о нем известный церковный историк.
Святитель Филарет остро чувствовал живую религиозную потребность, жажду духовного наставления и просвещения в современном ему русском обществе. Именно поэтому он стал главным сторонником и инициатором перевода Библии со славянского языка на русский. В течение полувека шла эта борьба за русскую Библию.
А знаменитая стихотворная переписка митрополита Филарета с Пушкиным — прекрасный, но не единственный памятник соучастия и влияния архипастыря на еще одну сторону общественной жизни — отечественную словесность. Будучи еще ректором Петербургской академии, он выступил в защиту публикации поэмы Державина от излишне придирчивой духовной цензуры и добился на то разрешения. Велико его влияние и на позднее творчество Гоголя. Разбирая литературное дарование святителя, один знаменитый славист отметил: «В отношении языка Филарета более бы подошло не слово "красота", но "роскошь"».
Однако внешность святителя была прямо противоположна его заслугам. Вот каким остался образ митрополита Филарета в памяти поэта Федора Тютчева: «Маленький, хрупкий, сведенный к простейшему выражению своего физического существа, но с глазами полными жизни и ума, он непобедимой высшей силой господствовал над всем, что происходило вокруг него. Пред своим апофеозом он оставался совершенством простоты и естественности. Казалось, что он принимает все эти почести только затем, чтобы передать их кому-то другому, чьим случайным представителем он теперь является. Это было прекрасно! Воистину то был праздник духа».
Скромность и смирение святителя составляли одну из отличительных черт его нравственного образа и потрясали обращавшихся к нему современников даже более тех дел, которые он вершил. «Одно смирение может водворить в душе мир, — писал митрополит в одном из писем. — Душа несмиренная— мрачна и смутна, но стоит ей лишь поворотиться к оному, сразу начнет являться в ней истинный свет». Стремясь к совершенству этих качеств души, митрополит не чуждался и даже искал наставлений у своих подчиненных. Вот что пишет он одному из них: «Не прогневайтесь, и не думайте, что я гневаюсь. Если Вы в чем имеете жаловаться на меня, скажите, я рад исправиться по Вашему слову. Желаю лишь, чтобы смиренная мысль помогала нам быть осторожными».
После смерти святителя в 1867 году обер-прокурор Синода писал в своем годовом отчете императору: «В продолжении более полустолетия лет не было таких церковных дел, в которых не участвовал бы со всей энергией этот знаменитый Московский иерарх».
Таким предстает для нас образ великого Московского святителя, заслужившего своим благочестием и остротой ума любовь и уважение современников. К его мудрому слову прислушивались императоры и князья, министры и губернаторы, поэты и писатели. Верующий народ почитал митрополита Филарета как замечательного пастыря, милосердного и сострадательного к нуждам и бедам ближних.
Знаменитый церковный историк начала XX века Лебедев с удивлением замечал: «По долгу историка Церкви мне пришлось перечитать сотни биографий разных иерархов и многие десятки изложить в книгах… Я смело могу утверждать: рядом со святителем Филаретом некого из них поставить… Это был какой-то нравственный монолит, всегда себе равный, во всем себе тождественный. Слово его не расходилось с делом, и сказанное им на десятки лет ранее с точностью повторяется и осуществляется впоследствии».