Шестой день
Мазаев С.А.
«И сказал Бог: сотворим человека по образу Нашему и по подобию Нашему, и да владычествуют они над рыбами морскими, и над птицами небесными, и над зверями, и над скотом, и над всею землею, и над всеми гадами, пресмыкающимися по земле. И сотворил Бог человека по образу Своему, по образу Божию сотворил его; мужчину и женщину сотворил их... И был вечер, и было утро: день шестой».
Любопытную вещь отмечают в этих стихах богословы: предыдущие пять дней творение мира происходило сразу: «и сказал Бог» – «и стало так». На шестой день формула библейского повествования изменилась, разделившись на замысел и его исполнение. О мгновении между двумя этапами часто говорят как о Тройческом Совете. Именно его изобразил Андрей Рублев в иконе, ставшей впоследствии символом христианского искусства. И это неслучайно: действительно, сотворение человека стало трагической кульминацией истории мира.
Дело в том, что замысел о создании личности в некотором смысле противоречит факту божественного всемогущества. Так герой из кинофильма «Поездка в Америку» сталкивается с одной весьма деликатной проблемой: он единственный сын африканского монарха и ему пришло время жениться. Кандидатура невесты уже утверждена: это прелестная девушка, которую от рождения воспитывали как будущую принцессу, предназначенную во всем угождать мужу. При первом знакомстве, принц не нашел в ней недостатков за исключением одного: на вопрос «какую музыку ты любишь» девушка отвечала: «Ту, которую любишь ты». Точно такой же ответ был дан и на остальные вопросы жениха. Озадаченный принц отменил свадьбу, сославшись на то, что ему нужна личность, а не кукла для удовлетворения чресел. Впрочем, проблема оказалась в нем самом: выяснилось, что любая девушка в его королевстве точно так же ведет себя перед всемогущим владыкой. Осознав это, принц решил избавиться от своего статуса и отправился на поиски невесты за пределы царства, туда, где он был уже самым заурядным африканцем, – в Америку.
Похожая «революция сверху» происходит в мироздании на шестой день творения. Создать человека по Образу Божию, то есть личностное бытие, возможно только одним способом – добровольно ограничив Свое всемогущество. Тройственный Совет неизбежен, ведь предельно высока цена вопроса: в мире предстоит появиться частичке, над которой Сам Творец не властен. «Се, стою у двери и стучу: если кто услышит голос Мой и отворит дверь, войду к нему, и буду вечерять с ним, и он со Мною». Бог замыслил сотворить такую дверь, у которой Он сам будет стоять лишь Гостем, не смеющим войти без приглашения.
Но дело не только в самоограничении абсолютной власти. Если в мире появляется иная воля, помимо благой воли Творца, возникает серьезная опасность вхождения в него зла, разрушения, смерти. И взгляд Всевышнего, для которого нет ничего скрытого, отчетливо видит последствия принятого решения: поруганное непослушанием Древо Познания, смерть Адама, братоубийство Каина... Видит Он и Голгофу, и римские гвозди, и Крест – самое мучительное орудие казни, которое изобретет человек.
Но роковое слово все-таки звучит: «И сотворил Бог человека по образу Своему, по образу Божию сотворил его; мужчину и женщину сотворил их». Зачем? Зачем Богу, чуждому всяких страданий, творить человека, если заранее известно, что нужно будет ради него заразить Себя смертной человеческой природой и умереть под насмешливые крики толпы?
Египетские, вавилонские, греческие мифы рассказывают о появлении человека. И человек в них предстает как побочный продукт игр богов или как чернорабочий, созданный младшими богами для того, чтобы скинуть на него самую грязную и унизительную работу в мироздании. Библейский же Бог хочет сотворить человека. Подобно тому, как заботливый отец готовит жилище к возвращению матери с малышом из роддома, Бог заранее творит мир ради человека и для человека, все предназначая ему.
Но желание – это проявление ущербности, неполноты, недостатка. Так жажда свидетельствует о недостатке жидкости в организме, голод – питательных веществ и энергии. Как объяснить желание Бога, Который в качестве Абсолюта, Полноты не испытывает никакой нужды?
Пожалуй, и среди людей можно найти пример того, что, по-крайней мере, один род желания возникает не от недостатка, а наоборот, от преизбытка и полноты бытия. Вот человек, у которого сегодня родился сын. Спроси у него в тот момент, когда он узнал о своем новом качестве отца, чего ему недостает до счастья? Он непременно скажет: ничего. Или вернее, ему недостает рядом друзей, знакомых, прохожих – всех этих встречных-поперечных, которых он созывает к себе на праздничный пир. Точно так же после победы российской сборной на Чемпионате мира по хоккею люди выходили из домов на улицу, желая поздравить первого встречного незнакомца.
Впрочем, кому-то может показаться, что Богу хорошо быть и поэтому Он милостиво разрешает человеку быть тоже. Так миллионер, отъезжая с выигрышем из казино, самодовольно глядит на нищего бродягу и протягивает ему мятую купюру: на, дескать, помни мою доброту. Но в том жесте, которым Господь вызывает человека из небытия, вряд ли можно найти что-то похожее на милостивый подарок богача бедному соседу.
В рублевской «Троице» изображены две жертвенные чаши: одна стоит на столе, который обступили ангелы: в ней голова тельца – это символ ветхозаветной жертвы, совершавшейся в Храме Соломона; вторая образуется краями одежд двух крайних ангелов – так что внутри этой чаши оказывается средний ангел в ало-голубых одеждах Христа. Он – Жертва Нового Завета. Таким образом, символика Тройственного Совета становится ужасающе ясной: Бог творит человека уже распятыми руками. В том, чтобы поменяться одеждами с нищим нет больше милости. Это любовь. Она вызывает человека из небытия: в первый раз - в Эдеме, второй – на Голгофе.
Ответить на эту любовь и предстоит каждому из нас на седьмой день – день человеческой истории.