СЕДМИЦА 19-Я ПО ПЯТИДЕСЯТНИЦЕ Четверг Лк.6:12-19 Флп.1:20-27
О совершенной свободе
Что такое свобода? Все ощущают ее важность. Но для одних свобода – исполнить любое свое желание. Другие, наоборот, считают наши желания причиной нашего порабощения. Для них путь к свободе – в умерщвлении желаний. Есть и такие, для которых важно лишь переживание своей свободы, ощущение безграничности возможностей. Сделать же выбор значит – от свободы отказаться. В Ветхом Завете о свободе говорится лишь как о свободе от физического рабства. И только в Новом Завете – торжество истинной свободы.
Воплотившийся Бог освобождает людей от власти бесов, от оков болезней, чтобы дать возможность сделать свободный выбор: либо пойти за Освободителем, либо, продолжая грешить, вернуться в прежнее рабство. Господь также освобождает от ветхозаветных предписаний, от этого «детоводителя ко Христу» (Гал.3:24). Дается даже – самим выбрать суд, которым хотим быть судимы. Не окажешь, или окажешь милость, и получишь: либо «суд без милости» (Иак.2:12-13), либо – наоборот. Но свобода выбора еще не есть совершенная свобода. В ней еще опасность, чтобы она не стала «поводом к угождению плоти» (Гал.5:13), или не послужила «соблазном для немощных» (1 Кор.8:9). Да и под «суд без милости» не долго угодить.
А ведь Господь обещал полную, совершенную свободу. Он говорил: «И познаете истину, и истина сделает вас свободными» (Ин.8:32). А что такая свобода возможна, – свидетельствует апостол Павел в послании, написанном из римской тюрьмы. Когда-то уже сделавший с Божьей помощью свой главный выбор, он теперь снова стоит на развилке, стоит и говорит, как говорят люди, объятые нерешительностью: «Не знаю, что избрать»... Но между чем и чем он остановился? Оказывается, между жизнью и смертью. Обычный человек, если он в этой жизни преуспел – при мысли о смерти трепещет, видя в ней конец всякой свободы. А если он здесь порабощен и загнан в угол, то начинает стонать: «скорей бы меня Бог призвал»! Или рабская привязанность, или столь же рабское желание сбежать. А что выбирает Павел? Откуда его нерешительность? Страшит ли его дыхание смерти, или тяготит жизнь, полная бесконечных трудов и бед? Оказывается, его «влечет... то и другое»! Да, тут даже не «если Бог даст и живы будем, то сделаем то или другое» (Иак.4:15). Тут уже именно «влечет меня то и другое: имею желание разрешиться и быть со Христом, потому что это несравненно лучше; а оставаться во плоти нужнее для вас». И он в конце концов ничего не выбирает, но с радостью принимает Божью волю: «И я верно знаю, что останусь и пребуду со всеми вами для вашего успеха и радости в вере».
Вот – истинная свобода, победившая смерть. Это настоящее избавление «тех, которые от страха смерти чрез всю жизнь были подвержены рабству» (Евр.2:15). И отсюда – радость Апостола и – гонениям, и даже желанию некоторых «увеличить тяжесть» его уз: «я и тому радуюсь, и буду радоваться. Ибо знаю, что это послужит мне ко спасению по вашей молитве и содействием Духа Иисуса Христа». И отсюда – его уверенность и надежда, «что я ни в чем посрамлен не буду, но при всяком дерзновении, и ныне, как всегда, возвеличится Христос в теле моем, жизнью ли то, или смертью. Ибо для меня жизнь – Христос, и смерть – приобретение». И один вид такого человека достаточен «для успеха и радости в вере», и «для умножения славы во Христе». И все ищут даже просто прикоснуться к нему, потому что и от него исходит сила, как от Иисуса Христа «исходила сила, и исцеляла всех».
Апостол и всех призывает «жить достойно благовествования Христова», – и чтобы это было в свободе, независимо от похвал или порицаний, «чтобы мне, приду ли я, ... или не приду, слышать о вас, что вы стоите в одном духе, подвизаясь единодушно за веру евангельскую». Тогда и гонения вдруг становятся знаком высочайшего доверия нам нашего Господа: «Потому что вам дано (!) ради Христа не только веровать в Него, но и страдать за Него таким же подвигом, какой вы видели во мне и ныне слышите о мне».